Фрагменты из комментариев к Liber AL vel Legis. (III:49— 56)

Алистер Кроули

III:49. Я — в тайном четверичном слове, кое есть хула на всех богов человеческих.

Новый комментарий
Очевидное истолкование этого речения — принять упомянутое «слово» за предписание «Поступай согласно своей воле», поскольку значение последнего для каждого человека — самая сокровенная его тайна. И это действительно величайшая хула на всех возможных «богов человеческих», так как ввиду этого предписания каждый человек становится сам себе Богом. Далее, можно сделать вывод, что этот солнечно-фаллический Ра-Ха и есть Сам Человек, каждый из людей. Каждый из нас по отношению к Херу-Ра-Ха — то же, чем является по отношению к человеку в целом каждая отдельная клетка его тела. Сознание «ребенка» в каждом человеке есть Звезда в Космосе Солнца, подобно тому как само Солнце — Звезда в Космосе Нут.


III:50. Прокляни их! Прокляни их! Прокляни их!



III:51. Соколиным клювом своим я вонзаюсь в глаза Иисуса, висящего на кресте.

Новый комментарий
Следует внимательно рассмотреть конкретные выпады Херу-Ра-Ха против каждого из этих «богов» или пророков, ибо хоть те и являются древними Магами или их представителями, но каждого из них должно поглотить проклятье их Степени. Так, в случае с «Иисусом» должны быть уничтожены его глаза — то есть, его точка зрения; неверна же эта точка зрения ввиду того, что он совершил Магический Жест самопожертвования. Данный стих ни в коей мере не следует принимать за подтверждение исторической реальности «Иисуса». «Иисус» — не человек, и никогда им не был; он был «богом», в том же смысле, в каком может быть «богом» ворох старого тряпья и жестянка из-под керосина на кусте. Есть лишь созданная людьми идея — идея, которая слагается по большей части из невежества, страха и подлости, которую мы называем «Иисусом» и которую время от времени приукрашали разными безделушками, почерпнутыми из язычества и иудаизма. Вопрос об «Иисусе», к превеликому моему сожалению, слишком обширен для рассмотрения в комментариях, однако он во всех подробностях разбирается в моей книге 888 [«Евангелие от святого Бернарда Шоу»].
III:52. Крыльями моими я бью в лицо Мухаммеду и ослепляю его.

Новый комментарий
Точка зрения Мухаммеда также неверна, однако она не нуждается в столь радикальном исправлении, как «Иисусова». Крылья Его покрывают только лицо — внешнее обличье — ислама. При правильном истолковании учение ислама не столь уж далеко от нашего Пути Жизни, Света, Любви и Свободы. В основном это касается тайного учения. Внешнее исповедание этой веры — скопище нелепостей, соответствующих интеллекту тех народов, среди которых она насаждалась; но даже несмотря на это, ислам великолепен. Его законы — это законы отваги, чести и самоуважения; сколь разителен контраст с раболепной трусостью христиан, с их вечными попытками увернуться от вечного проклятия, с их недостойным и бесчестным согласием на чужое самопожертвование во искупление их грехов и с их убогими представлениями о себе как «рожденных во грехе», как о «жалких грешниках», только и знающих, что повторять «нет в нас здравия»1.


III:53. Когтями моими я разрываю плоть Индийца и Буддиста, Монгола и Дина.

Новый комментарий
«Индиец»: с метафизической и мистической точки зрения религия полуострова Индостан достаточно универсальна, чтобы по праву претендовать на близость к истине, но на практике почти столь же полна суеверий и ошибок, как христианство, — это вероисповедание рабов, лжецов и трусов. В общих чертах то же самое можно сказать и о буддизме.
«Монгол»: по-видимому, подразумевается конфуцианство, чья метафизическая и этическая безупречность все же не помогли его последователям сохранить более простые и грубые добродетели, подобающие Воинственному Животному, вследствие чего их цивилизация — современница самой истории — покорилась варварским европейским племенам.
«Дин» — «суровость» или «суд» — обозначает, скорее, иудейский Закон, а не вероучение («ад-дин») ислама. Если это верно, то религии, чья плоть должна быть разорвана, охватывают весь земной шар, не считая областей, приверженных христианству и исламу. Почему должна пострадать их «плоть», а не «глаза», как в предыдущих случаях? Потому что их метафизическая основа, или точка зрения, верна (под иудаистической точкой зрения я понимаю здесь каббалистическую), но практика несовершенна.


III:54. Bahlasti! Ompehda! Я плюю на ваши похмельные вероучения.

Старый комментарий
По-видимому, это просто наставление в теологии и этике. Что такое «Дин», я не понимаю. Bahlasti = 358, Ompehda — возможно, 2102.
Новый комментарий
См. Приложение3. По звучанию «Bahlasti» напоминает «швыряние» («hurling») или «взрывание» («blasting»); «Ompehda» без особой натяжки можно истолковать как ономатопоэтическое обозначение взрыва.


III:55. Да будет Мария непорочная разорвана на колесах; во имя ее все целомудренные женщины да будут презираемы среди вас!

Новый комментарий
Имя «Мария» связано с «Mars», «Mors» и т.д., от санскритского MR — «убивать», а также с «Mare» — Море, чьи воды противоположны Огню Гора. Приведу здесь отрывок из «Liber XCVII», в котором исчерпывающе разобран этот вопрос.
Попробуем серьезно осмыслить эту ненависть к матери. MR — это санскритский корень со значением «убивать»; отсюда Mara, Mors, Maria, а также, я предполагаю, Meer, Mere, Mer — короче говоря, множество слов, означающих смерть или море. Мордредом зовут злодея и предателя в «Смерти Артура». В «Книге Закона» говорится о «Марии», которая должна быть «разорвана на колесах» — очевидно, за то, что она «непорочна». «Книга 418» [«Видение и Голос»] дает этому некоторое объяснение: «потому что она замкнула себя», насколько я помню фразу.
По-видимому (не помню точно, как в санскрите), путем фаллического добавления зубного согласного T или D образовались Madar, Mu-eta-tau-eta-rho, Mater, Mother (и, возможно, meter = мера).
Не скрывается ли за акцентом в слове mere [фр. «мать»] утраченный зубной согласный? Полагаю, Юнг или Фрейд проработали эту тему во всех подробностях.
Мне это приходило в голову и раньше, давным-давно, но я не мог подобрать подходящие каббалистические соответствия. 240 — это, разумеется, удвоение Пентаграммы4, а также шесть раз по 40, число подавляющего «запечатанного» закона. Согласно нашему R.O.T.A.5, MR — это Море, поглощающее Солнце6, а вставка буквы Тав7 превратила бы это слово в некую формулу “Того, кто обитает в Солнце”. Однако это лишь укрепило бы Мать, а ведь она — Могила, Пожирательница Плоти, и от этого никуда не деться. Но, по всей видимости, в этом нет ничего страшного при условии, что она открыта, дозволяет входить и выходить по желанию, служит Вратами Вечной Жизни.
Она есть Шакти, Дэ, Магическая Дверь между Дао и Проявленным Миром. Значит, если эта Дверь будет замкнута, возникнет великое Препятствие. Поэтому символом Госпожи Нашей должна быть Блудница. (Обратите внимание, что Далет, Дверь = Венера. С этим символом связаны и Голубь, и свободно текущий поток.) Вот теперь, наконец, очевидно, что подобное Замыкание есть Враг. Замыкание Двери препятствует Свершению Перемен, то есть действию Любви. Недостаток Калипсо, Цирцеи, Армиды, Кундри и им подобных — в том, что они склонны замыкаться в своих Садах. Вся «Книга Мертвых» — орудие, предназначенное открывания закрытых дверей и для того, чтобы Осирис [т.е. умерший] мог входить и выходить [из загробного мира] по желанию. С другой стороны, Запечатывание на некоторое время также необходимо, чтобы Перемена могла свершиться беспрепятственно. Так земля лежит под паром; так замыкается лоно на время беременности; так Осириса защищают талисманами. Но чрезвычайно важно не забывать, что это лишь временное состояние и что идея Вечного Покоя неверна. Идея нирваны —идея труса, «маменькина сынка»: нам предстоит лишь ненадолго окунуться в Дао для отдохновения, и не более. Полагаю, это следует выдвинуть основным пунктом нашего Священного Закона. Хотя Нут и призывает «Ко мне!», это уравновешивается Формулой Хадита. «Придите ко мне»8 — слово глупца, ибо на самом деле идет «я», [а не к нему идут].
Итак, Семя есть Бог, ибо оно входит в дверь, пребывает за нею некоторое время, после чего вновь выходит, расцветшее, но по-прежнему несущее в себе Семя, способное двигаться далее.
В книге 418 этому дается вполне достаточное объяснение: «Более того, есть Мария — хула на БАБАЛОН, ибо она замкнула себя; и потому она Царица всех злых демонов, ходящих по земле, — это их ты увидел как черные точки, пятнающие Небо Урании. И все они — испражнения Хоронзона».
Чудовищно не что иное, как это «замыкание», образ смерти. Это противоположность Движения, которое есть Бог.
Христиане содержат женщин содержат в целомудрии, чтобы выгоднее продать их, — как страсбургских гусей прибивают к доске, чтобы у них размягчилась печень. Они извратили природу женщины, сломили надежду ее души, лишили ее законного удовольствия и отравили ее разум в угоду пресыщенному вкусу престарелых банкиров и послов.
Почему мужчины требуют от женщин «целомудрия»?
1. Чтобы польстить своему тщеславию.
2. Чтобы повысить свои шансы а) на защиту от венерических болезней; б) на продолжение своего благородного “я” в потомстве.
3. Чтобы сохранить власть над своими рабынями, не подпуская их к Знанию.
4. Чтобы как можно дольше удерживать их в покорности, не позволяя им обрести «лишний» опыт. Сексуально удовлетворенная женщина — лучшая из добровольных помощниц; женщина, разочаровавшаяся в мужчине и утратившая иллюзии, — ходячая экзема.
5. В первобытных сообществах — чтобы обезопасить себя от вероломства и неожиданного удара в спину.
6. Чтобы скрыть собственную стеснительность в половой сфере.
Поэтому они с такой готовностью делают вид, что всякая женщина — это «чистое», скромное, деликатное, прекрасное телом и возвышенное душой, эфирное и бесплотное создание, хотя в действительности она может быть сколь угодно развратной, бесстыдной, вульгарной, уродливой, бессовестной и тошнотворно грубой как физически, так и умственно. Реклама «подмышников», духов, косметики, средств от потения и для ухода за кожей разоблачает природу женщины, каковой она предстает ясному взгляду того, кто потеряет деньги, если не будет судить о ней трезво; и читать подобные объявления просто отвратительно. Умственным и нравственным обликом такая женщина сродни попугаю или мартышке. Ее физиология и патология омерзительны — сплошная слизь и нечистоты. В девичестве она точь-в-точь больная обезьяна, в половой жизни — пьяная свинья, в материнстве — корова с пустыми глазами и обвисшим выменем.
Такова правда о «целомудрии» — и до этого состояния женщину довел не кто иной, как мужчина, охваченный христианским рвением; тогда как истинный его долг заключался в том, чтобы сделать ее своей подругой и спутницей — искренней, радостной и достойной доверия, своим единосущным дополнением, каковым Земля служит Солнцу.
Мы, последователи Телемы, говорим: «Каждый мужчина и каждая женщина — звезда». Мы не морочим женщинам голову и не льстим им; мы не презираем и не бесчестим их. Для нас женщина — это самостоятельная личность, совершенная, оригинальная, независимая, свободная и самодостаточная, точь-в-точь, как мужчина.
Мы не смеем ставить препятствий на пути ее Движения: Она — Богиня! Мы не посягаем на Ее волю; мы не пытаемся повлиять на ход Ее развития, лишить Ее законных желаний или предопределить Ее судьбу. Она сама — единственный судья Себе; мы же просим у нее лишь позволения уделить Ей от нашей силы, ибо в силу естественной слабости ей нелегко противостоять давлению мира. Более того, даже охранять Ее в Ее Движении — и то было бы с нашей стороны слишком дерзко, ибо наилучший способ для Нее продолжить собственный путь — это действовать, полагаясь лишь на Себя.
Мы не желаем превратить Ее в рабыню; мы хотим видеть ее величественной и свободной — и ночью, когда любовь Ее побеждает смерть в наших объятиях, и днем, когда верность Ее скачет бок о бок с нами в атаку в Битве Жизни.
«Да будет женщина препоясана мечом предо мной».
«Ей дана вся власть».
Так сказано здесь, в нашей Книге Закона. Мы уважаем в Женщине Ее «я», Ее собственную природу; мы не претендуем на право критиковать ее. Мы приветствуем ее как нашу союзницу, пришедшую в наш стан по велению собственной Воли, молниеносной меченосицы. Добро пожаловать, о Женщина, и здравствуй! — Звезда приветствует Звезду. Добро пожаловать на раут и разгул! Добро пожаловать на бдение и битву! Добро пожаловать на праздник и победу! Добро пожаловать на войну со всеми ранами ее! Добро пожаловать в мирную жизнь со всеми ее торжествами! Добро пожаловать в правительство и в постель! Навстречу страсти и смеху; навстречу триумфу и трубам; навстречу скорби и смерти — добро пожаловать!
Именно мы, последователи Телемы, любим и уважаем Женщину доподлинно: в наших глазах она столь же безгрешна и бесстыдна, как и мы сами; те же, кто говорит, что мы Ее презираем, — это трусы, бегущие от блеска наших клинков, которыми мы сбиваем непотребные оковы с рук и ног Ее.
Мы называем Женщину Блудницей? О да, воистину, и аминь! Она такова; и воздух содрогается и горит, когда мы выкрикиваем эти слова, полные ликования и страсти.
О да! Не вы ли сами повторяли это втихомолку, глумясь над Нею и выставляя ее на позор? Не была ли «Блудница» словом правды о Ней, тем именем ужаса, что вы Ей дали в страхе перед Ней, о трусы, ободрявшие друг друга кивком исподтишка и неприметным взглядом?
Но мы не страшимся Ее; «Блудница!» — восклицаем мы при виде воинств Ее, близящихся к нашему стану. Мы ударяем мечами в щиты свои, и Земля откликается громом!
Кто же из нас победитель? Вы ли, подобострастные рабы, что страшатся и самих себя, и собственных рабынь своих, полных ненависти, ненадежных и презренных?! Вы ли, в тактике способные уподобиться разве что страусу, каракатице или опоссуму?! Вы дрогнете и обратитесь в бегство при первом же натиске, только завидев, как мы скачем с копьями вожделения наперевес, бок о бок с союзницами нашими, Блудницами, которым мы возносим любовь и хвалу, вольными подругами нашими в Битве Жизни!
Книга Закона — это Хартия Женщины; Слово «Телема» отперло замок Ее «пояса верности». Ваш каменный Сфинкс обрел жизнь — обрел право знать, желать, дерзать и хранить молчание.
Да, я, Зверь, со своей Багряной Блудницей, оседлавшей меня, нагой и венценосной, упившейся из золотого Кубка Прелюбодеяний в руке Ее, похваляющейся тем, что делит со мною ложе, — я взял Ее посреди рыночной площади и проревел это Слово: каждая женщина — звезда! И этим Словом провозглашается Свобода Женщины: глупцы, бездельники и волокиты услышали голос мой. Лисица в женщине услышала Льва в мужчине: страхи, обмороки, слабость, пустомыслие, вероломство — этому впредь не бывать.
Напрасно будет грубиян, хвастун и скот, священник, законник или блюститель нравов морщить лоб свой, измышляя новый трюк для дрессировки: традиция сломана раз и навсегда; удавка, мешок, побивание камнями, урезание носов, перетягивание животов, привязывание к конским хвостам, бичевание, выставление к позорному столбу, замуровывание заживо, бракоразводные процессы, евнухи, гаремы, промывание мозгов, домашние аресты, поденный рабский труд, насаждение отупляющей религии, общественное порицание, остракизм, запугивание божественным гневом — всему этому приходит конец; и даже фокусам с организацией и распространением проституции как средства удерживать один разряд женщин на дне пропасти и под пятой полиции, а другой — на грани падения в эту пропасть, в полной зависимости от мужа, имеющего право сбросить туда жену при первых же признаках неповиновения, а то и просто неспособности угодить ему.
Разнообразие орудий в пыточной камере мужчины поистине неисчерпаемо: на одном конце спектра — убийство, от самого грубого и непосредственного до более тонких и безжалостных способов, таких, например, как заморить женщину голодом; на другом — душевные терзания, от лишения прав на ребенка и до страха перед соперницами, когда от рабского служения увядает ее красота.
О мужчина, хитроумный тиран! не в том ли была вершина коварства твоего, чтобы ополчить против женщины собственных ее сестер, воспользоваться их пониманием ее психологии и бессердечием их ревности, дабы расправиться с рабой твоей так, как тебе самому никогда не хватило бы ни ума, ни злобы?
А Женщина, слабая телом и изголодавшаяся душой; женщина, скованная Своей героической клятвой спасать род человеческий любой ценой, во что бы то ни стало, беспомощная и терпеливая, безропотно сносила это все век за веком. И не было для нее принародной торжественной жертвы, не было креста на вершине холма, и не взирал на нее весь мир в изумлении, и немыслимые чудеса не вторили рукоплесканиям небес. Она страдала и торжествовала в постыдной немоте, не имея ни друга, ни сторонника, ни совета, ни слова поддержки. Единственной похвалой ей была сентиментальная лесть; она знала, что в сердцах мужчин живет жестокое, холодное презрение, ибо те едва давали себе труд скрывать его.
Она страдала, выставленная на посмешище и позор; она отдавала всю красоту и силу девичества своего на растерзание болезням, немощи и смертельной опасности; она смирялась с жалким существованием, какое пристало только коровам, — лишь бы Человечество продолжало свой путь по морям времен.
Она знала, что мужчина не хочет от нее ничего, кроме служения его простейшим потребностям; в его настоящей мужской жизни ей не находилось ни роли, ни места; и взамен он не давал ей ничего, кроме бездумного пренебрежения.
Так ее унижали во все века, и так она покоряла себе век за веком. Ее молчание было знаком ее торжества.
Но ныне я провозглашаю Свое Слово, Слово Зверя: ты не просто Женщина, присягнувшая всеобщей цели; ты сама — звезда, и цель твоего бытия — в тебе самой. Ты не только мать мужчины и блудница для мужчин; ты более не служанка их потребности в Жизни и Любви, не имеющая доли от их Света и Свободы; нет, ты — Мать и Блудница для собственного своего удовольствия; и Слово, которое я обращаю к Мужчине, я в равной мере обращаю и к тебе: поступай согласно своей воле, — таков да будет весь Закон!
Так-то, священник! Так-то, законник! Так-то блюститель нравов! Или вы не соберетесь втайне опять, если в вашей кладовой мошеннических трюков сыщется хоть один, еще не испытанный, если среди ваших хитростей и премудростей найдется еще одна ложь, способная спасти ваш пиратский корабль от крушения?
До сих пор это было для вас проще простого. Сколь же сокрушительна магия этого Слова, первого речения Книги Закона — «каждая женщина — звезда»!
Горе вам! я, Зверь, проревел это Слово во весь голос и разбудил Красоту.
Всем вашим трюкам, всем вашим снотворным пилюлям, всем вашим лживым словам, всем вашим гипнотическим пассам настал конец — теперь они вам не помогут.
Так решитесь же стать свободными и бесстрашными, как я, — достойными спутниками для женщин, в равной мере свободных и бесстрашных!
Ибо я, Зверь, уже здесь; конец старым злодействам! никто более не смеет дурачить и избивать этих несчастных и больных животных, которых довели до столь постыдного состояния, дабы они лучше служили постыдному удовольствию мужчин.
Суть Слова моего — объявить, что женщина отныне будет Самой Собой, собой для себя и в собственных глазах; и это непобедимое Оружие — возможность выражать Себя и Волю Свою через собственный пол — я вручаю ей на тех же самых условиях, что и мужчине.
Гибель более не грозит ей: экономическое оружие против нее бессильно, с тех пор как стал цениться женский труд на производстве; а оружие социальное — полностью в ее собственных руках.
Лучшие из женщин во все времена вели себя свободно в половой сфере, как и лучшие из мужчин; осталось только отменить наказания, которым до сих пор подвергаются те, кто не смог этого утаить. Женским профсоюзам следовало бы поддерживать всех, кто несет экономический урон по причинам, связанным с половой жизнью. Общественным организациям следовало бы публично признавать и одобрять то, что чем большинство их членов занимаются только втайне.
Многие несчастья в домашней жизни разрешатся сами собой, если женщины смогут беспрепятственно взять их решение в свои руки, поскольку главная причина подобных несчастий — половая неудовлетворенность жен и связанная с ней тревога (или иные проявления психологической напряженности).
За исключением редчайших случаев, отпадет необходимость в подпольных абортах.
Шантаж ограничится сугубо коммерческими и политическими угрозами, в результате чего частота его снизится на две трети, если не больше.
Светские скандалы и ревнивые выходки со временем сойдут на нет.
Венерические заболевания станет легче выявлять и лечить, когда признать заражение не будет равносильно бесчестью.
Проституция (с сопутствующими ей преступлениями) постепенно исчезнет, поскольку перестанет приносить сверхприбыли тем, кто ее эксплуатирует. Нездоровый интерес к вопросам пола в обществе угаснет и перестанет порождать нравственные недуги и безумие, когда к половому влечению начнут относиться просто как к голоду. Откровенность по этим вопросам в речи и письме поможет избавиться от невежества, в котором погрязло так много несчастных; ненужные и нелепые меры предосторожности против воображаемых или искусственно созданных опасностей уступят место разумным мерам предосторожности против опасностей подлинных; и мошенники, наживающиеся на страхе, останутся не у дел.
Все это произойдет так же естественно, как ночная тьма сменяется Светом, как только Женщина, верная Себе, поймет, что Она больше не может лгать ни одному мужчине. Она должна чтить Себя и Волю Свою; и Она должна подчинять мир этой Воле.
Современная женщина не желает более оставаться обманутой рабыней и жертвой; женщина, свободно отдающаяся тому, что доставляет ей удовольствие, и не требующая за это награды, заслужит уважение своих братьев и будет по праву презирать своих «целомудренных» или продажных сестер, как мужчины сейчас презирают «маменькиных сынков», «молокососов» и «подкаблучников». Любовь следует решительно и бесповоротно отделить от общественных и финансовых договоров, в особенности от брака. Любовь — это спорт, искусство или религия, кому как удобнее; но это никоим образом не лавка старьевщика.
«Мария непорочная» должна быть «разорвана на колесах», потому что вылечить ее можно лишь одним-единственным способом, а именно — разорвав; при этом RV, «колесо», — это название женского начала. (см. «Liber D»). Покарать ее за преступление отказа от своей природы должны ее собственные сестры; и вовсе не мужчинам суждено спасти ее, — поскольку, как было сказано выше, именно мужчина своим ложным чувством вины, своим эгоизмом и трусостью изначально вынудил ее к этому кощунству против себя самой, из-за которого она и пала так низко и в его глазах, и в своих собственных. Мужчина пусть позаботится о собственном спасении — этой работы ему надолго хватит! А женщина спасется сама; для этого ее надо просто оставить ее покое и не мешать. Я провижу это с полной ясностью — я, Зверь, коий узрел (и созерцает по сей день) Тело вездесущей Госпожи нашей Нут и, растворившись в нем, не нашел (и по сей день не находит) ни единой души, что не была бы всецело от Нее. Женщина! во веки веков ты увлекаешь нас вперед и ввысь; и каждая женщина — это одна из женщин и частица Женщины, одна из звезд в Ее звездном сонме.
Вижу тебя, о Женщина, одиноко стоящая, о Верховная Жрица Любви у Алтаря Жизни! И Мужчина — Жертва, простертая на нем.
Он лежит у ног твоих в ликовании; он умирает с восторгом, сгорая в дуновении твоего поцелуя. Звезда пылающая мчится навстречу звезде, и пламя ослепительной вспышки расплескивается по небу.
И Вопль на неведомом языке сотрясает весь Храм Вселенной; в едином слове его Смерть, и Экстаз, и звание славы Твоей, о женщина, — сама себе Верховная Жрица, Пророчица, Императрица, сама себе Богиня; Мать и Блудница — вот что значит Имя Твое!


III:56. А также во имя красоты и любви!

Новый комментарий
Человеку, сведущему в физиологии, очевидно, что красота (то есть естественное взаимное влечение двух объектов, союз которых приносит удовлетворение им обоим) может быть достигнута лишь при условии абсолютной спонтанности и свободы от ограничений. Дерево вырастет кривым, если его развитию будут мешать другие деревья или постройки; порох не взорвется, если добавить в него слишком много песка, изолирующего друг от друга его частицы.
Если мы желаем Красоты и Любви, будь то в зачатии детей, в создании произведении искусства или в чем бы то ни было, то мы должны действовать абсолютно свободно, без страха, без стыда и без малейшей фальши. Спонтанность — самый главный фактор творчества, свидетельствующий о магнетической мощи и оправданности нашей воли к созиданию, — почти всецело зиждется на совершенной свободе деятеля. Гулливер должен сбросить путы. В прошлом это условие исполнялось настолько редко, особенно в отношении любви, что случаи, когда его все же удавалось соблюсти, обычно оказывались эпохальными событиями в своем роде. Практически все люди работают либо в страхе перед результатом, либо с вожделением к результату, и «ребенок» получается недоразвитым, а то и мертворожденным.
Большинству из нас известно по собственному опыту, что увеселительные прогулки и тому подобное всегда удаются, когда их устраивают под влиянием минуты, тогда как самые изощренные развлекательные мероприятия, подготовленные со всем возможным тщание, зачастую оказываются скучными. Никто не в состоянии объяснить, откуда берутся «гении», — под гением здесь подразумевается такой носитель Идеи, которому хватает силы, чтобы разжечь энтузиазм толпы, ума, чтобы понимать происходящее, и предприимчивости, чтобы не упустить психологический момент.
Однако можно перечислить ряд условий, решительно необходимых для подобных проявлений спонтанности, и первое из них — абсолютная свобода «гениальной» идеи от препятствий, как внутренних, так и внешних.
Очевидно, что женщина не может любить естественно, свободно и полноценно, если чистоту ее побуждений оскверняют мысли о ее общественном, экономическом и духовном положении. Любовь может победить подобные ограничения, как это зачастую и происходит; однако родившаяся в результате Красота обычно оказывается недоразвитой или искаженной, принимает трагическую или циничную маску. Мировая история полна таких примеров; это, можно сказать, основной сюжет Романа. Из старинных имен достаточно вспомнить Тристана, Паоло, Ромео, Отелло, Париса, Эдуарда Второго9, Абеляра и Тангейзера, а из современных — миссис Асквит10, Мод Аллан11, Чарльза Стюарта Парнелла12, сэра Чарльза Дилка13, лорда Генри Сомерсета14, Оскара Уайльда и прочих, вплоть до Толстяка Арбакла15.
Мужчины и женщины приходится выбирать между полным крушением судеб, скандалом и общественным неприятием, с одной стороны, и любовью в рамках таких ограничений, которые совершенно не принимают в расчет саму любовь, — с другой. Таким образом, шансы на проявление спонтанности невысоки; а если она и отыщет лазейку, все равно законники тотчас поспешат упрятать ее под брачное ложе, а Семьи, прилипнув к замочным скважинам и щелям, примутся наперебой завывать о презренном металле.
А потом, когда любовь умрет, — а в таких условиях это неизбежно, если хотя бы у одного из супругов воображения хоть немного побольше, чем у комка замазки, — будет уже слишком поздно. Чтобы вернуть себе возможность свободного выбора, мужу или жене придется пройти через гнусный фарс бракоразводного процесса; и даже если они на это отважатся, им все равно до конца своих дней не исцелить язвы, оставшиеся от былых оков: тому, кто развелся, играть в респектабельность уже бесполезно.
В итоге получается, что любовные отношения, не порождающие взаимного раздражения и не оставляющие по себе шрамов, складываются почти исключительно между людьми, которые приняли Закон Телемы и распрощались с табу, исходящими от рабских богов. Истинный художник, влюбленный только в свое искусство, может всю свою жизнь заводить спонтанные связи, одну за другой, не страдая при этом сам и не причиняя страданий другим.
От подобных союзов неизменно рождается Красота; это подтвердит всякий простой и ясный ум, подходящий к делу здраво и свободный от всех препятствий, чуждых Любви.
Если тело женщины уродуют и калечат корсеты, эти колеса Моды Джаггернаута, то душа ее точно так же страдает под давлением условностей, которые суть та же мода, привередливая, самодурская и бессмысленная, словно капризы какого-нибудь миллионера, которого, несмотря на все его чудачества, величают Богом и принимают его сумасбродный «Фиат» за Извечный Закон.
Библия оправдывает многоженство и конкубинат Авраама, Соломона и прочих, кровосмешение Лота, массовое насилие над пленными девственницами и промискуитет среди первых христиан, а также храмовую проституцию (мужскую и женскую), отношения Иоанна с его учителем, похождения бродячих пророков и целибат для таких людей, как Павел. Более того, Яхве убивает Онана за отказ оплодотворить вдову брата, закрывает глаза на прелюбодеяние Давида, отягченное убийством обманутого мужа, и повелевает Осии взять себе «жену блудницу»16. Морализаторство неизменно начинается лишь при попытках самоутверждения со стороны женщины.
В прошлом мужчина принуждал Женщину удовлетворять похоть ненавистного ей тирана и втаптывал в грязь цветок ее истинной любви; и скотство этого насилия усугублялось тем, что ее неприязнь он именовал «целомудрием», а на сорванный и оскверненный им же цветок указывал как на свидетельство ее нечистоты.
Чтобы обрести надежду на Любовь, женщина должна была сначала пожертвовать респектабельным положением в обществе и найти способ отогнать волчицу голода от своих дверей.
Но теперь надежда есть! В каждом Аббатстве Телемы любую женщину примут радушно; там она получит возможность свободно вершить свою волю, и ее будут за это чтить. Дитя любви — звезда, как и все мы — звезды; но к нему мы питаем особую нежность: это добытый с боем трофей, свидетельство нашей победы!
Примечания

1. «Нет в нас здравия» — фраза из «Общей исповеди» в англиканском богослужении. — Примеч. перев.
2. Число N.O.X (Нун-Айин-Цадди = 210), мистического слова, обозначающего «Ночь Пана». — Примеч. перев.

3. Приложение к книге «Закон для всех», по-видимому, не сохранилось. — Примеч. перев.

4. Пентаграмма символически соответствует числу 120, поскольку оно представляет собой произведение всех чисел от 1 до 5 включительно. — Примеч. перев.

5. Т.е. по соответствиям карт Таро. — Примеч. перев.

6. M — Мем, Повешенный, Вода; R — Реш, Солнце. — Примеч. перев.

7. Тав соответствует XXI аркану («Вселенная»). — Примеч. перев.

8. Мф. 11:28: «Придите ко мне, все трудящиеся и обремененные, и Я успокою вас». — Примеч. перев.

9. Эдуард II (1284—1327) — король Англии (1307—1327); один его любовник, Пьер Гавестон, был убит во время восстания баронов в 1312, а второй, Хью Деспенсер, — во время нового бунта в 1326 г., повлекшего за собой также свержение и гибель самого короля. — Примеч. перев.

10. Марго Асквит (1864—1945) — английская аристократка, жена Генри Асквита (премьер-министра Великобритании в 1908—1916), писательница и светская львица, славившаяся своим остроумием. Вероятно, имеется в виду ее любовная связь и долгая дружба с известным государственным деятелем и философом Артуром Бальфуром (1848—1930). — Примеч. перев.

11. Мод Аллан (1873—1956) — канадско-американская актриса и танцовщица, подвергавшаяся обвинениям на сексуальной почве в связи с участием в постановках пьесы О. Уайльда «Саломея» (в 1907—1909 гг.). — Примеч. перев.

12. Парнелл, Чарльз Стюарт (1846—1891) — ирландский политический деятель, борец за самоуправление Ирландии. Из-за любовной связи с замужней англичанкой Кэтрин О’Ши испытывал сильное давление общественности: их отношения воспринимались как неприличные, и предполагалось, что Парнелл должен отказаться от политической деятельности. После развода Кэтрин с первым мужем Парнелл женился на ней, чем только усугубил неприязнь со стороны блюстителей нравов. — Примеч. перев.

13. Чарльз Дилк (1843—1911) — английский либеральный политик и реформатор, муж известной феминистки Эмилии Дилк. В 1885 году вынужден был отказаться от политической карьеры после скандального бракоразводного процесса между Дональдом и Вирджинией Кроуфордами, в ходе которого Дилк был обвинен в адюльтере. — Примеч. перев.

14. Лорд Генри Сомерсет (1849—1932) — английский государственный деятель; в 1879 г. бежал в Италию в связи с оглаской, которую получили его отношения с молодым любовником. Последний был сослан в Новую Зеландию. Предполагают, что Генри Сомерсет послужил прототипом лорда Генри в романе Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея» (1891). — Примеч. перев.

15. Толстяк Арбакл — Роско Конклинг Арбакл (1887—1933), американский актер-комик, снимавшийся в немом кино, один из самых популярных актеров своего времени. В 1921 году против Арбакла было выдвинуто обвинение в изнасиловании, повлекшем за собой смерть жертвы; судебный процесс разрушил его карьеру, несмотря на то, что Арбакл был полностью оправдан. — Примеч. перев.

16. Ос. 1:2. — Примеч. перев.

© O.T.O.
Перевод © Анна Блейз, 2009